Белорусская медицинская академия последипломного образования

Кафедра скорой медицинской помощи и медицины катастроф

РЕФЕРАТ

Тема: Медицинские работники в чрезвычайных ситуациях

(На примере ЧС в ЛПУ 4-ая городская клиническая больница им. Н.Е. Савченко).

Исполнитель: Шаранова О.А.

Куратор цикла: Куриленко Е.Х.

Минск, 2005г.
 

13 мая 2004 года в 9.00 утра  во время проведения текущего ремонта в отделении больницы, в результате ошибочных действий рабочих, при выключении газовой горелки произошел взрыв кислородного баллона. В пульмонологическом отделении больницы начался пожар. Легко пострадавшие - 5 пациентов пульмонологического отделения. Взрывной волной была тяжело травмирована сотрудница больницы, которой на месте была оказана квалифицированная хирургическая помощь. В течение  15 минут все больные из пострадавшего 6-этажного корпуса больницы были эвакуированы в места сбора пораженных, а после окончания спасательных мероприятий формированиями МЧС на 1-4 этажах возобновилась работа палатных отделений.

В  отделении   пульмонологии в соответствии с  эвакуационной маркировкой часть больных была выписана на амбулаторное лечение (60%). Оставшиеся ходячие больные были переведены для дальнейшего лечения в 9 ГКБ. Транспортировка осуществлялась автобусом МЧС в сопровождении мед. сестры. Для межгоспитальной эвакуации стационарных пациентов из 2-го кардиологического отделения в 10 ГКБ, привлечено 10 бригад скорой помощи. ЧС, а также эвакуационные мероприятия, послужили причиной развития у медицинского персонала психологических реакций различной степени выраженности, в том числе и патологические.

Учитывая опыт медицины катастроф в области оказания экстренной психолого-психотерапевтической помощи на месте происшествия, были выполнены следующие мероприятия:

1.                  Оповещены о ЧС и возможности обращений пострадавших, очевидцев, родственников пострадавших по данному поводу:
- сотрудники службы «телефона доверия»
- сотрудники всех психотерапевтических кабинетов города.

2.                  Организована городским психоневрологическим диспансером 1-ая мобильная бригада психолого-психотерапевтической помощи в составе 4-х врачей-специалистов с комплектом необходимых медикаментов, которая прибыла на место через 45 минут после ЧС.

3.                  Организован выезд 2-й и 3-й мобильных бригад в составе 9-ти человек, которые начали оказание специализированной психиатрической помощи через 1 час и 15 минут после ЧС.

Силами этих бригад совместно с врачами отделений пострадавшего корпуса была оказана психотерапевтическая и психиатрическая помощь нуждающимся пациентам, с острыми стрессовыми реакциями (65 человек). В т. ч. специализированная помощь оказывалась всем работникам пульмонологического отделения, особенно средним, реакция которых на ЧС отличалась от нормальной. Особенно выраженными оказались отсроченные постстрессовые реакции у сотрудников пульмонологического отделения: высокое психоэмоциональное напряжение, тревожность, эгоистические тенденции и требования особых условий, а также обострение имевшихся ранее пограничных состояний (неврозов, депрессий).

Совершенно очевидно, что эта проблема непосредственно касается специалистов в областях социальной психологии, социологии.   Это особенно важно при разработке вопросов, включаемых в рамки психиатрии катастроф. Перед специалистами, работающими в этой области, наряду с оказанием психолого-психиатрической помощи при индивидуальных реакциях, важными становятся поиски способа воздействия на дезорганизованное поведение всей массы пострадавших, поддержание оптимального уровня трудоспособности лиц, участвующих в спасательных работах. Очевидно, в этом и заключается одна из особенностей деятельности специалистов в области психиатрии катастроф.
   При анализе доступной литературы обратил на себя внимание тот факт, что проблемы группового, коллективного поведения при катастрофах, как и вопросы трудоспособности, почти не разработаны. Вероятно, изучение этих проблем при экстремальных ситуациях в ближайшее время будет более интенсивным.
При попытке обобщить некоторые данные по реакциям, поведению и трудоспособности медицинских работников при чрезвычайных ситуациях (ЧС) использованы наблюдения, опроса, ретроспективного анализа поведения медицинских работников при аварии на Чернобыльской АЭС и землетрясениях.
   Для медицинских работников авария на Чернобыльской АЭС потребовала приложения их знаний и навыков. Конвенциональные обязанности, профессиональная деятельность по оказанию помощи способствовали тому, что чувство тревоги отходило на второй план или игнорировалось. Групповая солидарность, соблюдение групповых норм поведения и обязанностей обусловили то, что в ситуации "угрозы жизни и здоровью" медицинские работники сохранили довольно высокий уровень работоспособности. Те из них, кто оказался в изоляции и не смог объединиться с группой, испытывали тревогу и покинули город. Медицинский персонал Центральной районной больницы (ЦРБ) продолжал свою деятельность, хотя обычный ход работ многократно прерывался из-за того, что персонал собирался группами, обсуждал создавшуюся ситуацию. Эти группы организовывались спонтанно, в них исчезали барьеры административной и персональной иерархии, каждый мог высказать свое мнение.
   Главный врач ЦРБ проявил профессионализм и известную самостоятельность в принятии решения. В ЧС выявились его качества административного и неформального лидера. Работники ЦРБ, доверяя ему, обращались не только за распоряжениями по поводу деятельности больницы, но и со своими личными просьбами и нуждами. Распоряжения и советы давались в императивной, лаконичной форме, что успокаивало и вселяло уверенность в рациональность распоряжения, совета, конкретных рекомендаций.
   К моменту эвакуации отмечались элементы дезорганизации, распада коллектива, попытки некоторых лиц получить для себя определенные выгоды. Сам момент эвакуации вызвал резкое усиление раздражения, недовольства, высказывались различные требования, претензии. Значительная часть семей была разделена, что усиливало психоэмоциональное напряжение, причем доминирующей эмоцией оставалась тревога. Высокий уровень психоэмоционального напряжения затруднял нормальные взаимодействия, в значительной степени способствовал проявлению эгоистических тенденций; медицинские работники слились с основной массой пострадавших, а их поведение ничем не отличалось от поведения остальных жертв катастрофы.
   Поведение медицинских работников в момент чрезвычайной ситуации определялось императивом выжить и не отличалось от поведения остальной части населения. Наиболее тяжелые эмоциональные и когнитивные нарушения имели место в первые дни после катастрофы, когда наряду с перенесенным страхом наблюдались реакции горя, вызванные потерями родственников, друзей, соседей, утраты жилища и имущества. Типичные для острого воздействия реакции, сменяющие друг друга, в значительной степени снижают трудоспособность и качество профессиональной деятельности.
   Конфликт между ролью медицинского работника, его представлениями о деятельности по оказанию помощи и ролью члена семьи, в которой имеются жертвы, также значительно снижает трудоспособность медицинского работника в течение значительного периода после экстремального воздействия.
   "Медицинская иерархическая лестница" (главный врач, заведующий отделением, врач, медсестра) оставалась, однако она была формальной. Практически полностью отсутствовала инициатива самостоятельной организации оказания помощи пострадавшим.
   Скорее медицинские работники начинали работать как единая система в связи с неоднократными настойчивыми обращениями к ним пострадавшего населения.
   Взаимодействие внутри пострадавшей группы медицинских работников характеризовалось сосредоточенностью на совместном обсуждении происшедшего, проявлением сочувствия к тем, кто пострадал больше, и, как уже говорилось, они почти не выделялись из массы пострадавших. Тем не менее, медики старались обсуждать свои проблемы только в своей среде.
   Работники службы "скорой помощи", которые впервые столкнулись с множеством пострадавших, испытывали потрясения, растерянность, неуверенность в своем профессионализме. Целый ряд неотложных мероприятий выполняли с грубыми ошибками, что иногда приводило к тяжелым последствиям.
   После прибытия врачей службы медицины катастроф медицинские работники, пережившие ЧС, не стремились активно вступать с ними в контакт, приезд коллег рассматривали как возможность освобождения от выполнения своих профессиональных обязанностей. Осуществляя амбулаторный прием, даже при незначительных жалобах больного, доктора, пережившие ЧС, старались уклониться от принятия самостоятельного решения и направляли пациентов к врачам службы медицины катастроф. Следует отметить, что лишь незначительная часть медицинского персонала (главным образом среднего и низшего звена) активно обращалась за помощью к врачам спасательных бригад.
   Как показали дальнейшие наблюдения, это было связано с тем, что на первом этапе лица, пережившие ЧС, не осознавали снижение своего профессионального уровня, а имеющиеся у них расстройства (нарушение сна, ухудшение аппетита, повышение артериального давления, появление постоянного внутреннего напряжения, тревоги, чрезмерная бдительность и др.) расценивали как естественную реакцию на ЧС.
   Опыт диктует, что при ЧС медицинская служба в очаге катастрофы по мере возможности должна быть представлена профессионалами-медиками, не пережившими ЧС. На первом этапе пережившие ЧС медицинские работники могут выступать в качестве лиц, обладающих информацией о местной медицинской инфраструктуре, запасах медикаментов, их расположении и т.д.
   К пережившим ЧС медицинским работникам следует относиться, в первую очередь, как к лицам, пережившим ЧС, что подразумевает оказание необходимой медико-психологической и медицинской помощи.
   На первых порах вовлечение в профессиональную деятельность (в зависимости от состояния) должно быть постепенным. Им следует поручать конкретные односложные задачи, которые не связаны с принятием ответственных самостоятельных решений.